Eng
Интервью

Европа рискует стать огромной мусульманской империей

26 октября 2012 г., газета "Известия"

26 октября в кинотеатре «Художественный» открывается ретроспектива фильмов Андрея Кончаловского. С режиссером, который в этом году отмечает 75-летие со дня рождения и полвека творческой деятельности, встретилась корреспондент «Известий».

— На какие фильмы вашей ретроспективы, может быть, не столь известные широкой публике, вы посоветовали бы сходить?

— Спросите Чехова, что бы он посоветовал почитать из его творчества. Смотрите, что хотите. Мои картины отражают мою жизнь: сначала я жил в Советском Союзе, потом уехал за границу, снимал кино там, потом вернулся в Россию и говорил о том, что меня тогда волновало. Я не объективен по отношению к тому, что я сделал. И советовать могу только близкому другу: «Темнота! Сходи посмотри, это мое серьезное кино».

— Свой двойной юбилей вы отметили премьерой в Театре Моссовета, поставили «Трех сестер» Чехова. Как вы чувствуете себя в театре — в своей тарелке или на чужой территории?

— Я не чувствую себя в театре на чужой территории, просто это другой жанр. Но в московской театральной среде я абсолютный иностранец. Я делаю свое дело, но меня стараются не замечать. Хотя казалось бы — зачем толкаться, места всем хватит. Микеланджело терпеть не мог Рафаэля, но они оба великие.

— Да, но финансирования хватит не всем.

— Это другой вопрос. Я тоже сейчас не могу найти денег на свои кинопроекты. Серьезное кино никому не нужно. Но люди не виноваты в том, что они лишены возможности видеть хорошие картины. Кинематографисты не виноваты, что их ленты не доходят до русского зрителя. Виновата власть, ибо она не понимает, что публику надо воспитывать. У зрителя должна быть возможность не пойти на американское кино, а у него нет выбора. Наша власть безответственно относится к тому, что не является материально ощутимыми вещами. А духовную деградацию нельзя измерить в деньгах или прибыли. Вред, который современный прокат наносит нашей нации, я называю «coca-колонизацией» — это мой термин.

— Зачем же власти воспитывать людей, если гораздо проще иметь дело с серой массой?

— Это наивная левая иллюзия. Я думаю, что Фидель Кастро был бы счастлив иметь дело не с бывшими рабами, а с цивилизованными людьми. Недаром он сказал: «Если б я жил в Англии, я бы тоже был консерватором». Любая власть очень хотела бы опираться на народ — в этом залог ее прочности. Но опираться на народ в России невозможно. Наш народ ничего не хочет знать о власти, он только жалуется: дороги не чинят, воруют. А заставить власть заниматься делом народу в голову не приходит.

— Ну, сейчас как раз предпринимаются попытки построить гражданское общество: вот только что прошли выборы в координационный совет оппозиции.

— Это все замечательные и важные вещи. Но не надо тешить себя иллюзиями. Для построения гражданского общества должен вырасти значительный слой граждан — 20–30%. В ином случае для революционных преобразований, а я рассматриваю изменения менталитета как революционные, необходима волевая диктатура, фаланга, орден революционеров. Петр Первый был наделен абсолютной властью, но и его попытки вырвать Россию из тисков азиатчины и повернуть ее лицом к Западу встречали колоссальное сопротивление.

Но сегодня любой мыслящий человек от Суркова и до Удальцова, будучи поставлен в определенные условия, способен стать новым Петром. К этой ситуации может привести дезинтеграция государства. Если цены на нефть упадут и невозможно будет поддувать воздух в этот надутый теннисный корт — крыша просто провалится. И придется принимать экстренные меры. Вот тут должен появиться наш Ататюрк, Пиночет, Ли Куан Ю. Сейчас мои читатели скажут: ну вот, Кончаловский призывает к фашизму. Нет, я говорю, что авторитарная власть спасет страну от большевизма, а значит, от кровавого страшного режима.

— А тоталитаризм в принципе совместим с европейскими ценностями, за которые вы ратуете?

— В Европе сейчас тоже не все гладко. У них уже Брейвик появился. Там диктатура политической корректности и фальшивой либеральной философии привела к тому, что Европа рискует потерять свою самоидентификацию и стать огромной мусульманской империей.

— А у вас-то какая позиция?

— Лично у меня нет гражданской позиции. Я художник, я не с правыми и не с левыми. Иногда бываю реакционером, иногда либералом. Я не ангажирован, поэтому меня критикуют все, кому не лень — и справа, и слева.

— Вы тоже считаете, что художники и режиссеры не должны заниматься политикой?

— Почему не должны? Я сам не занимаюсь политическим театром, но не считаю, что это плохо. Замечательные вещи в этом роде делал Брехт.

— Ну, а после Брехта, в современном театре?

— Современный театр я не смотрю, как и кино. Мне достаточно читать книжки, которые сделали меня лучше лет 50 назад. Жалко времени. Я смотрю то, что уже имеет какую-то рекомендацию.

— Вернемся к «Трем сестрам». Больше всего там удивляет образ Вершинина, который у вас превратился в противного резонера. Масла в огонь подлил и Александр Домогаров, рассказавший, как все его актерское существо противилось такому рисунку роли.

— Знаете, у нас укоренилась глубоко ошибочная традиция — воспринимать текст как руководство к действию, а слова и мысли персонажа приравнивать к авторским. Но, на мой взгляд, у Чехова все сложнее, иногда он вкладывает в уста героя свою точку зрения, а иногда просто создает некий характер. И дистанция между ним и автором может быть очень большой. Вот Вершинин, он живет с женой, которая все время травится. Ведь это комическая черта. Если б она хотела отравиться по-настоящему, то давно бы это сделала. А так, «попугать» — это фарс. Так что Вершинин для меня персонаж не героический, а, как бы сказать, не очень солидный. Просто все привыкли к определенным лекалам, а мне интересно что-то найти новое вместо стереотипа. Это можно делать по-разному. Можно осовременивать пьесу или подгонять ее под себя. А можно, не изменив ни слова, просто найти другой ракурс.

— Ну да, сегодня все эти вершининские монологи о прекрасном будущем звучат совершенной демагогией. И как-то странно играть это «на голубом глазу».

— Да и с самого начала было странно. Я сомневаюсь, что Чехов верил в эту риторику: «Через сто лет таких, как вы, в городе будет большинство, и все будет по-вашему». Не думаю, что Антон Павлович был таким идеалистом. Он прекрасно знал темную русскую провинцию, очень трезво относился к царской России. И когда я ставлю его пьесы, всегда оглядываюсь через плечо, а там, в полумраке блестит ироничное пенсне.

— Но когда вы в 1970-м снимали «Дядю Ваню» с великолепным Смоктуновским, Бондарчуком, Мирошниченко, там не было ни грамма сарказма. Это были прекрасные, благородные люди, а сегодня они у вас иронически принижены.

— Конечно, за это время многое изменилось, и мое отношение к чеховским героям тоже. Но они у меня не принижены, а дегероизированы. У Чехова нет героев. Герой — это человек, который имеет высокие цели, а также возможности и право на их осуществление. А если человек без основания мнит себя гением и, как дядя Ваня, кричит, что «из меня бы вышел Шопенгауэр и Достоевский», значит, у него крыша съехала.

— В вашем спектакле наверное единственный адекватный человек — это Чебутыкин в исполнении Владаса Багдонаса. Он здесь выглядит носителем какого-то тайного знания. Но какого? Что всё суета сует? «Одним бароном больше, одним меньше — какая разница?»

— Да, можно сказать, что Чебутыкин — это главный персонаж. Он выражает мысли удивительно экзистенциальные, совпадающие с философией релятивизма: «все равно», «никто ничего не знает», «а может, меня и не существует вовсе». Ведь Чехов давно предположил: «а может быть, вся вселенная помещается в гнилом зубе какого-то чудовища».

Александр Бородянский Андрей Тарковский искусство BBC кино кинематограф классическая музыка композитор демократия Дмитрий Быков документальный фильм Единая Россия выборы творческий вечер Евгений Миронов художественный фильм Фильм Глянец Harpers_Bazaar Hello история Голливуд Дом дураков индивидуальная ответственность Италия знание Meduza деньги Москва музыкант дворяне Оскар личная ответственность Петр Кончаловский пианист политика проект Сноб Pussy Riot ответственность Поезд-беглец Сергей Рахманинов общество государство Святослав Рихтер Дядя Ваня деревня Владимир Путин Владимир Софроницкий Запад женщины Ёрник авангард Азербайджан АиФ Александр Домогаров Алексей Навальный Альберто Тестоне Америка Анатолий Чубайс Андрей Звягинцев Андрей Зубов Андрей Смирнов Анна Политковская анонимная ответственность Антон Павлович Чехов Антон Чехов Арт-Парк Белая сирень Белая Студия Ближний круг Болотная площадь Большая опера Борис Березовский Борис Ельцин Брейвик Бремя власти буржуазия Быков Венецианский кинофестиваль Венеция вера Вечерний Ургант видео Виктор Ерофеев Владас Багдонас Владимир Ашкенази Владимир Меньшов Владимир Соловьев власть Возвращение Возлюбленные Марии Война и мир воровство воспоминания Вторая мировая война выставка гастарбайтеры гастроли Гейдар Алиев Грех Дарья Златопольская Дворянское гнездо демографический кризис Джеймс Уотсон дискуссия Дмитрий Кончаловский Дмитрий Медведев Дождь Дуэт для солиста Евгений Онегин Европа ЖЗЛ журнал земля Ингмар Бергман Индустрия кино интервью интернет Ирина Купченко Ирина Прохорова История Аси Клячиной История от первого лица Казань Калифорния Калуга КиноСоюз Китай Клинтон коммерция консерватория Константин Эрнст конфликт Кончаловский коррупция Кремль крестьяне крестьянское сознание Кристофер Пламмер критика Кулинарная Студия Julia Vysotskaya культура Ла Скала Лев зимой Лев Толстой лекция Ленин Леонид Млечин Ли Куан Ю Лондон Людмила Гурченко Макс фон Сюдов мальчик и голубь менталитет Микеланджело Михаил Андронов Михаил Прохоров Монстр музыка мэр народ национальное кино национальный герой Неаполь нетерпимость Ника Никита Михалков Николина Гора новое время образование Одиссей Олимпиада опера памятник Первый учитель Петр I Петр Первый Пиковая дама Питер Брук Познер политические дебаты Последнее воскресение правительство православие президент премия премия Ника премьера произведения искусства Пугачева радио Рай РВИО религия ретроспектива Рига Рим Роберт Макки Родина Роман Абрамович Романс о влюбленных Россия Россия 1 РПЦ русская служба BBC русские русский народ Самойлова Санкт-Петербург Сапсан Сахалин свобода Сезанн семья семья Михалковых Сергей Магнитский Сергей Михалков Сергей Собянин Сибириада Сильвестр Сталлоне Сингапур смертная казнь социальная ответственность спектакль спорт средневековое сознание Средневековье СССР Сталин сценарий сценарист Сцены из супрежеской жизни США Таджикистан Таллинн Танго и Кэш ТАСС творческая встреча театр театр им. Моссовета театр Моссовета телевидение телеканал терпимость к инакомыслию Тимур Бекмамбетов Третьяковская галерея Три сестры Тряпицын Украина Укрощение строптивой улицы усадьбы фашизм феодализм фестиваль фонд Петра Кончаловского футбол цензура церковь цивилизация Чайка человеческие ценности Чехов Чечня Шекспир Ширли Маклейн широкий прокат Щелкунчик Щелкунчик и крысиный король Эхо Эхо Москвы юбилей ювенальная юстиция Юлия Высоцкая Юрий Лужков Юрий Нагибин